Ричард Докинз: «О свободе слова»

Ведущий: С превеликим удовольствием представляю всем хорошо известно Ричарда Докинза. Его присутствие говорит о том, что мы делаем все правильно. Ричард Докинз.

Ричард Докинз: Если я скажу, что у вас неприятное лицо или ужасный голос, вы имеете право обидеться. И я все же надеюсь, что как человеку порядочному мне не придется что-то подобное говорить. Но все понимают, что у меня есть юридическое право сказать это.

Однако, с религией все по-другому, религия — это особый случай, не подвергающийся сомнениям. Почему? Что особенного в религии? Вы, возможно, слышали, что если я скажу что-то, что по вашему мнению оскорбляет вашу религию, тогда нет никакого обоснования, почему я не должен сказать: «Твоя религия относится к тебе, я к ней не имею никакого отношения, так же, как общество в целом. Вы не имеете права заставлять кого-то уважать ее».

Религиозные представители, только мужчины, не женщины, слишком часто угрожают убийством, если кто-то пошел против церкви. Они буквально угрожают убийством за преступление не более серьезное, чем рисование или написание романа. Но настоящая проблема не в том, что религии погубят самих себя, настоящая проблема заключается в следующем: обнадеживающее и успокаивающее уважение, что мы — порядочные и либеральные люди — неправильно поняли.

Наши собственные представители, епископы, политики, журналисты придерживайтесь своих взглядов и сопереживайте. Почувствуйте всем своим сердцем вину преступления против не жертв бесчисленных угроз, а к тем, кто угрожает. Мик Коэн очень хорошо это объяснил в превосходной книге с ироническим названием «Вы не сможете прочитать эту книгу». Всем советую.

Я совсем недавно приехал из Индии, где проходил литературный фестиваль. Салман Рашди — возможно, самый выдающийся писатель, когда-либо приезжавший в Индию, должен был говорить на тему природу, не имея ничего общего с сатаническими версиями. Он до этого уже выступал на фестивале, но в этом случае какой-то местный исламский ученый решил устроить скандал. Я надеюсь, вы подобрали точное определение слову «ученый». Настоящий ученый изучает больше, чем одну книгу. Так или иначе, скандал на фестивале обострился. Толпа ненавистников использовалась, чтобы помешать участникам выступать. Они в буквальном смысле угрожали убить, если Рашди будет разрешено показать видеоматериал на фестивале.

И я говорю, быть убитым в соответствии с законодательством Индии, закон шариата или как-то по-другому называется. Под давлением местной власти в Индии, которая имеет большое влияние у мусульман и предстоящим выборам, организация пошла на уступки и даже просмотр видео запретили.

Есть только два возможных ответа, чтобы избежать жестокие угрозы, которые произошли на фестивале. Первый. «Я соглашаюсь с вашими требованиями, связанными с подавлением свободы слова только потому, что я боюсь ваших угроз. Но ни на одну наносекунду не перепутайте страх с уважением. Я не уважаю вас». Мне кажется, что это очень мягкий ответ, я бы назвал его благоразумным. То есть то же самое нельзя сказать о следующей более жестокой альтернативе.

Два. «Я должен вам подчиниться, потому что я знаю, что свобода слова не относится к вашей культуре. Кто я такой, чтобы навязывать западные колонизаторские паттерналистические идеи, такие, как свобода слова, вашей очень странноватой культуре. Конечно же, ваши поступки должны иметь более высокий приоритет, чем старая западная озабоченность со своей свободой слова. И, конечно же, мы отменим показ видео».

Думаю, никто не захочет высказываться в таком грубом тоне, но это является темой либерального свободного умиротворения, которое мы видели во времена первоначального краха и сжигание книг в Бредфорде. Точно так же, как художник в Дании. Все наше общество относилось уважительно к религии. Но пора бы нам проснуться и увидеть угрозу слепой веры, которая охватывает всю нашу цивилизацию. И перестаньте ее без повода уважать.

Случаи, которые побуждают к подобным съездам, хорошо известны. Они могут показать свой собственный пример самодовольных учителей, проповедующих чиновников и других деятелей. Надо с самого начала проверять, действуют ли они согласно всем правилам, утвержденным Центральным комитетом о международных отношениях. Эти люди запуганы силой слова, художеством. Люди, которые не понимают, что идея должна быть открытой для проверки, чтобы бросить ей вызов. Даже для высмеивания, если мы не прогрессируем в интеллектуально удовлетворенных граждан.

Подумайте об огромных преобразованиях, способствующих развитию всего мира с Эпохи Просвещения. Невероятный прогресс в науке, получение знаний, политической философии, избирательном праве, борьбе с нищетой, с болезнями, отмена рабства, права женщин и забота о меньшинстве. Стабильно и уверенно двигаясь в нашем направлении, мы будем становиться более человечными, менее жестокими. И каждый шаг, приближающий нас к нашему пути, подталкивает на идею, что когда- нибудь самые обычные люди (обычно всегда религиозные люди) изменятся.

Должны ли аболюционисты молчать? Должны ли заставлять суфражисток замолчать, потому что мужчины в ярости только от идеи, что женщина будет иметь голос? Конечно же, нет. Если останутся права, защищающие нас от преступлений, то мы все еще будем жить в научном технологическом моральном политическом обществе. У нас есть выбор: мы можем держать людей в полном неведении и безграмотности или же мы можем продолжать получать знания, идеи, задумываться над вечными вопросами и реальностью. Поэтому нужна свобода слова.

Как рационалисты, гуманисты, как борцы за социальную справедливость, мы никогда не примем насилие или угрозу насилия. И мы никогда не оправдаем это. И это делает свободу выражения еще более важной. Например, для некоторых наших оппонентов, радостно взывающих к жестокости, ищущих постоянную возможность угрожать насилием. Для нас свобода выражения — это единственное оружие, которое мы когда-либо используем. Берегите его, используя только слова в качестве оружия, боритесь за это.

Ведущий: Спасибо большое!